URL
20:38 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

23:17 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

00:09 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

00:10 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

22:32 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

23:26 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

23:55 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

21:10 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

02:36 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

21:55 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

23:14 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

04:54 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

05:08 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

23:25 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

00:42 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

02:20 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Вот сколько раз я читала "Гильгамеша" -- и сколько, наверно, еще прочту -- но не устаю поражаться гениальной емкости этого текста: о том, как человек, теряя все, что было ему дорого, от другого человека до претензии на божественность, смиряется с собственной конечностью и становится хозяином жизни. 
Конечно, это очередной текст про испытания на пути к обретению мудрости и мужества. Но он очень сложен, антагонист крайне странен, герои отражаются друг в друге настолько, что их путают даже боги, потом все эти сны и подземные странствия, бега по пустыне и морю, подсчеты дней... АГ свою беседу про "Гильгамеша", помнится, начинал с беседы Г. с Утнапиштимом о том, что времена бессмертия миновали.
Утнапиштим -- исторически мой любимый персонаж эпоса. "Вы кто вообще?.. Что вам нужно?.. Очень смешно".

Тот, кто подходит, не мой человек он,
И справа гляжу я, и слева гляжу я,
Я гляжу на него - узнать не могу я,
Я гляжу на него - и понять не могу я,
Я гляжу на него - и на ведаю, кто он.

При этом он дает Гильгамешу издевательское задание -- тот проваливает его за минуту, по просьбе жены указывает герою на цветок бессмертия -- тот, вместе с последними надеждами, сжирает змея...

Уршанаби, цветок тот - цветок знаменитый,
Ибо им человек достигает жизни.
Принесу его я в Урук огражденный,
Накормлю народ мой, цветок испытаю:
Если старый от него человек молодеет,
Я поем от него...

То, что "О все видавшем" был нацарапан клинописью на 12 глиняных табличках более 3700 лет назад, доказало ошарашенной мне как ничто другое, что люди прошлого были ничуть не глупее нас и не менее развиты ни психологически, ни духовно. В сущности, это даже пугает. Нам хочется верить в какой-то прогресс. Да что там до цивилизации и поисков бессмертия -- даже в наш век засилья текстов я не нашла еще другого, от чьих финальных слов так перехватывало бы дыхание.
По духу он, пожалуй, ближе всего к Экклезиасту. Экклезиаст, впрочем, существенно его младше -- всего 3000 лет...

Подумала, что и в моем тексте главный противник -- это время, и из отношения ко времени, подчинения либо неподчинения ему, а также взаимодействия с его ресурсом выстраивается жизненная стратегия каждого героя. Что до меня, то я стремлюсь жить, чтобы никакие суетные тысячелетия меня не беспокоили.
Почему сущее сегодня должно быть важнее для меня, чем происходящее миллиарды лет назад? На худой конец, можно посвятить внимание XIV-XVII векам в истории музыки. Пытаясь подражать высотой духа автору "Игры в бисер", я, кажется, пришла к тому, что стала ее типичным героем, который полагает, что после XVII века ничего значительного уже не было, так что и смотреть там не на что.
Дело здесь не в эскапизме; дело в том, где мы строим себе дом. Это время духовной разбросанности, чрезмерной внимательности к всяческим душевным дисбалансам и избыточности информации мне уже надоело; оно не поощряет ни остроты, ни чистоты сознания, ни воли, ни силы духа. Впрочем, мне далеко до моей юной наставницы по органу, у которой на стене вк -- единственный пост о том, что пошлость искусства немыслима, поскольку настоящее искусство сродни искуплению.

04:29 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

05:27 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

23:45 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра